Черно-белое утро

— Ну что ты там копаешься? Поехали!
Это мне. Я в этот момент у подвального окошка кормлю грязных облезлых котят, черного и белого.
— Да, сейчас! — и тише, — какие ж вы голодные. Кушайте.
Отгоняю взрослых кошек, которые свою порцию съели и пытаются отпихнуть котят. Странное поведение, обычно котят взрослые в плане еды не обижают, но, видимо, решили, что этим уже конец. Два скелетика, шатаясь и еле держа головы, жадно выхватывают куски корма с помятой газетки. Давятся, кашляют, но урчат прерывисто и уплетают. Жалко до слёз, котята-то довольно здоровые, я уже успела обоих быстро осмотреть. Глазки ясные, довольно чистые, не считая кружков грязи под нижними веками. Все слизистые бледные, в шерсти только пара блох мерзнет и везде куски земли, даже под сломанными когтями, как будто малышей что-то завалило или закопало, а они выкапывались.
— Маленькие зомби, — бормочу, выискивая в записной книжке необходимый номер телефона, — эй, это палец, не надо его кушать. Не дам больше, переедание после голодовки противопоказано. Глупенькие… Так, ты что там, глистов подбираешь?
Белый с урчанием поискал вокруг, слизывая остатки желе с земли, а черный тем временем сосредоточенно обгрызал мне ноготь на мизинце, после чего завалился на бок и, тарахтя, принялся его посасывать.
— Отдай, ты уже слишком взрослый, — в трубке раздалось «я сплю», вместо привычного «алло».
— Проснись и пой, — превеличенно бодро начинаю, — я к тебе с неприятной темой.
— А. А? После последней неприятной темы я похоронила Ромео и пила две недели.
— Я помню. Но Ромео был очень стар и очень тяжел, ты же понимаешь.
— Я понимаю. А ты что, нашла мне маленького Ромео? Как-то быстро, я не ожидала… Еще месяца не прошло. Я не думала, когда просила, что будет так быстро.
— Так, если по делу, мои пальцы сейчас жрут полугодовалые Ромео и Джульетта, он черный, она белая. Похож не будет, этот короткошерстный. Девать мне их некуда, передержек нет, поэтому или я сейчас беру одного и везу к тебе или оставляю, но долго он не проживет, тот еще скелет.
Говорю и с жалостью смотрю на белую малышку. Просьба о черном коте у меня была, а куда же девать ее, такую красивую в будущем, а ныне очень слабую и голодную. И взять некуда, и оставить сердце рвется.
В трубке надолго замолчали. Котята потеряли интерес к пальцам и сосредоточенно развязывали мне шнурки.
— Давай, я готова. Что купить?
— Антигельминтик и еду.
Я завязала шнурки, подхватила черного и понесла в сторону машины, где меня давно и терпеливо ждали. Белая не смирилась и с трагическим воплем побежала следом. Бежит, шатается, падает, поднимается и снова устремляется следом. Пока я устраивала черного на пеленке, на коленях у пассажира, она орала и цеплялась за штанину. И откуда только силенки взялись.
— Пошли! — со вздохом подхватываю малышку и устраиваю к братцу. Привычные руки подруги уже на автомате обследовали обоих котят и она рылась в бардачке в поисках фонендоскопа.
— Куда?
— Отвезем одной давней клиентке черного. Белую не знаю. Хочешь?
— У меня своих голодных ртов трое.
— Ну да…
Мы ехали уже минут 20, когда раздался звонок. В гарнитуре раздался взволнованный голос:
— Ты еще не уехала?
— Уехала.
— Белый там тоже умрет?
— Она в таком же плачевном состоянии, — покосилась на согревшихся и задремавших котят. На пеленке отпечаталось пятно грязи, когда они возились, устраиваясь.
— Вернись, я тебя умоляю, я обоих возьму.
— Ну и отлично! Оба у меня, я не смогла ее там оставить.
— Фух, жду тогда.

Знакомая дверь. Кажется, что вот-вот навстречу с достоинством и грацией выйдет тощий черный кот, увидит меня и, прижав уши, убежит прятаться. Но нет, пусто, заходя я привычно обошла место, где постоянно спотыкалась об лоток. Но ни лотка, ни запаха гноя и мочи, царивших здесь последние полгода, ни кота. Судорожно вздыхаю, смотрю на девушку, встретившую меня и протягиваю кулек, в который свернула пеленку. Кулек молчит и слабо шевелится.
— С Новым Годом, — виновато поджимаю губы и брови сами принимают положение «домиком», — распаковывать лучше в ванной.
Распаковывали и мыли вместе. Я почувствала укол совести, когда по ванной пробежала одинокая блоха, а мокрые котята стали напоминать пособие по анатомии. У черного обнаружилась пара белых пятен, у белого — несколько черных. А я все думала, правильно ли поступаю, не пожалеет ли о таком подарочке новоиспеченная хозяйка, ведь она просто сказала, что готова взять черного котенка, а я ей впариваю двух, да еще и так мало времени после утраты любимца прошло. Но, глядя, как она с удовольствием возится с малышами, вымывает грязь, прочесывая шерстку пальцами, аккуратно приглаживает торчащую шерсть на мордочке, заворачивает в полотенце и улыбается, прижимая к груди сверток, я убеждалась — все правильно.

В машине меня встретили заспанные глаза и вопрос:
— Мы по домам сегодня или как всегда?