«Не умирай, а? Давай договоримся. Подумай… это хорошее предложение.»
Четыре утра, я за последние 48 часов спала от силы 3-4. Сижу, разговариваю с шестинедельным щенком, оставленным в стационаре.
«Не умирай. Борись. Еще немножко, просто постарайся.»
*****
Истории двух щенков, такие похожие и такие разные, начались почти одновременно.
Рикки попал ко мне в клинику глубокой ночью, ближе к утру, когда клиентов не было и я сладко посапывала, а может быть и похрапывала, на диване в ординаторской. День выдался сложный и я засыпала каждую свободную минутку, неважно, стоя или сидя. Ассистентка растолкала меня и отволокла умыться, по дороге посвящая в ситуацию.
Молодая пара с маленьким щенком йоркширского терьера. Жалуются на однократную рвоту и некоторую вялость с вечера. Быстро собрались в клинику, вечером захворал — ночью пришли, молодцы ребята. Осматриваю малыша, выясняю, что взяли у заводчицы, первая прививка по ее словам сделана, но никаких документов не выдавали. Дозвониться — не получилось, они с вечера пытались. Почему таким маленьким отдали — сами не знают, приехали, выбрали, оплатили и забрали, не сильно заботясь о том, что малышу шесть недель от роду. Пару дней он пожил у новых хозяев — и началось.
С виду малыш был вполне активный, чуть напряжен живот, да и все, температура тоже в норме. На градуснике остался темный кал, не измененный, без специфического запаха. Сделали пару инъекций, чтоб облегчить малышу состояние и попросили подойти с утра, посмотреть еще раз, узнать как себя чувствует и, возможно, взять анализы. Ночь щенок проспал спокойно, утром он чувствовал себя хорошо, а вот ближе к вечеру, уже не в мою смену, появилась жидкая зеленоватая диарея. Сразу взяли анализы на парвовирусный и коронавирусный энтерит, назначили противовирусное лечение. Результатов ждать от суток до трех, а медлить не стоило, лучше в таком возрасте перестраховаться, раз появились тревожные симптомы.
Пришел положительный анализ на парвовирусный энтерит. С каждым днем щенку становилось все хуже. После инъекций и капельниц наступало облегчение, буквально на пару часов, затем — снова лежит, из попы течет густо-зеленый кал, тошнит и трясется. Щенка оставили в стационаре почти сразу, поэтому каждая смена имела возможность наблюдать за ним и пытаться помочь. Две недели мы смогли продержать бедолагу на этом свете, при этом прибегая ко всевозможным способам и ухищрениям, но с горечью наблюдая, как ему с каждым днем все хуже. И вот однажды утром, пока я пересдавала смену, он тихо ушел от нас.
Грустили все. Хозяйка плакала, хозяин молча проклинал вредную тетку-заводчицу, которая отнекивалась от всего, в том числе и от официальных бланков с результатами анализов. Врачи и ассистенты, каждый день боровшиеся за жизнь Рикки, чувствовали себя отвратительно. Не спасли… И хоть знали, что шансы невелики, но пытались.
А вот очаровательному щенку померанского шпица по кличке Рейчел стационара не досталось. Не было ни в одной из ближайших клиник инфекционного стационара. Я поехала к ней по звонку знакомых в тот же день, когда к нам поступил Рикки, только-только вернувшись со смены. Та же история — семь недель, заводчица, якобы прививки, отсутствие документов. Только эта малышка не стала долго думать, пожила недельку в новом доме и стала выдавать зловонные желто-зеленые лужицы по всей квартире, при этом жалобно скуля — смотрите, как мне больно. Хозяева день посмотрели, два, затем решили — само не пройдет.
У Рейчел я сразу взяла анализы, опираясь на симптомы, поставила капельницу и назначила стандартное лечение вирусной инфекции. На пальцах объяснила хозяевам что и как делать. Сами они не смогли, я тоже не могла ежедневно к ним ездить, поэтому ходили в ближайшую клинику, где каждый раз лист назначений подвергался критике (этика из всех щелей, ага). Рейчел попросила кушать уже на следующий день, а через день, когда пришел положительный анализ на парвовирусный энтерит, она уже и думать забыла что болеет. Еще через пару дней ей стало хуже. Потом лучше. Но по-сравнению с несчастным йорком, обитавшим у нас в стационаре, она поправлялась очень быстро. Я приезжала осмотреть ее еще несколько раз за эти две недели, собака неизменно встречала меня, радостно пытаясь сжевать шнурки на сапогах. В последний раз, когда я приехала осмотреть ее, оставить хозяевам наставления пересдать анализ и привить собаку, она все-таки добилась своего и домой я вернулась без значительной части шнурков, которые отвалились от щенячьей любви и были выброшены еще на вызове. Но это все житейские мелочи.
Такая вот параллельная история двух разных собак с одинаковым диагнозом.
