О плохих новостях

Самое страшное, это говорить хозяевам, что их питомец умер. Когда они узнают об этом, особенно если надежда была и не призрачная, у них так меняется голос и выражение лица, что у меня язык будто свинцом наливается и такое ощущение, что еле ворочается. И пытаешься объяснить какие-то вещи, которые им непонятны, почему так, что случилось, просто чтоб человек не сидел такой убитый, чтоб смотрел не в одну точку, чтоб не напоминал манекен из фильма ужасов.
А хуже всего в тех случаях, когда вроде все получилось, вот-вот и… конец. Как сегодня ночью, в 2 часа принесли собаку, мы ее откачивали до 9 утра: только стабилизируем, как он по-новой начинает попытки отправиться на тот свет. К 8 он уснул, дышал ровно и спокойно, мы час за ним наблюдали — хороший глубокий сон. Сами залипали уже (мы на двое суток, сегодня вторые, ночь мы провели активно работая над псом), но держались, нам надо было убедиться, что отек легких купирован. В 9 он перестал дышать, никакие меры не помогли. Ну вот что за свинство?!
Я в расстроенных чувствах расколошматила парочку бутылей с растворами, нарычала на всех, кто попал под руку и пошла звонить. Так хотелось перепоручить это ассистентке, но я обязана нести эту ношу сама, не хватало еще скидывать на других неприятные обязанности. Хозяин не ожидал. Да никто не ожидал, если честно, отек начался внезапно, на фоне стресса и боли (собаку побил сосед), когда уже хозяева ушли. Как же мне хотелось провалиться под землю и год оттуда не вылазить. Сегодня вечером он придет, я снова начну объяснять, придется смотреть в пустые глаза… Не могу, не хочу, я за три дня в сумме спала 4 часа, устала и физически и морально.
Сейчас вот уложила ассистентку спать, на нее страшно смотреть, вот-вот свалится, а сама сижу кофе накачиваюсь.
С утра, вдогонку ко всему, что уже произошло, мне кошка разодрала зубами и когтями руки в хлам. Левая сейчас нежно-синюшного оттенка, с кучей дырок и царапин, от пальцев и до локтя, часы некуда одеть. Правая бордово-полосатая только запястье и чуть выше, радует, что рабочая рука сохранилась почти полностью. Отек — загляденье.
Не хочу, чтоб наступал вечер, но надо это как-то пережить. Знаю, что винить в смерти пса все-равно будут меня, он же отдавал живую, хоть и побитую собаку. Знаю, что все мои объяснения, что-как-почему не интересны человеку, внезапно потерявшему друга. Я сама не могу адекватно отнестись к этой ситуации, ставя себя на его место, куда уж ему.
Такие моменты врезаются в память надолго, в то время, как что-то радостное или хорошее быстро забывается. Дурацкая человеческая память.