Сегодня ночью я откопала клад.
Привезли алабая, малыш ещё, 7 месяцев, веса 55 кг, а мозгов пока не нарастил. Вот и сожрал каким-то образом кровельный саморез. Но это мы узнали, когда сделали рентген на основании жалобы на острые боли в животе: он дома орал, плакал и выгибал спину, не мог нормально двигаться. Просто горбился и громко плакал. Я сама не ожидала такой быстрой диагностики когда мы шли на обзорный рентген, хотя сейчас часто приводят алабаев (много частных домов, во дворах предпочитают селить именно эту породу) с инородными телами “с улицы” – камни, палки, пластиковые крышки от канистр… саморез, вот. А тут раз – и на снимке красиво лежит ОН. Примечательно, я с нашей стройкой узнала его даже на очертаниях по рентгену. :D
Конечно, можно было попробовать достать эндоскопом, он встал враспорку сразу после выхода из желудка в двенадцатиперстной кишке. Но эндоскописта ждать два дня, а времени час ночи и острый конец самореза вот вот пропорет кишечник и тогда прободение – перитонит – гибель. Поэтому убежали срочно оперировать, достали быстро через небольшой разрез, заодно прощупала весь кишечник на предмет других инородных тел и повреждений, раз уж залезла. Ничего больше не нашла.
Малыш хорошо и легко проснулся и всю ночь я нянчила такую большую капризульку, это ж ужас! Никогда бы не подумала! В боксе сидеть не хочу, хочу на ручки, хочу на улицу, гулять по клинике, обезболивающее не хочу, уколы и капельницу не хочу, хочу чтоб меня гладили и сидели со мной…
В итоге: тогда когда я не была на приеме – сама сидела с ним, прям на полу бокса, подложив под мягкое место покрывало, слушала лекции, а он клал голову мне на плечо и жарко дышал в ухо, пуская пару слюнок за шиворот. Или на колени. Или, чего стесняться, на телефон и конспект. И тогда он не трясся, не плакал, не смотрел через прутья решетки печальными глазами и не дышал часто-часто. Артист. Мы ходили гулять по улице. И по клинике тоже ходили гулять, так как в половину шестого утра я обнаружила что все остальные спят, решив что если уж я в стационаре, то нужно ловить момент и ходила посмотреть на бессовестных людей. Ну и кофе по пути назад сварила. Никто другой ведь не будет с ним так нянькаться…
К утру я часик подремала, а потом уже в стационаре началась утренняя движуха врачей-интернов-ассистентов и пока пёс отвлекся я сбежала домой. Позвонив по пути хозяевам, чтоб забирали свою трепетную щенулю. Чувствует себя хорошо, лечиться может и дома, а вторую ночь в стационаре ему будет очень грустно.
А вечером сама приезжала на работу к 8 часам, заодно выдала хозяевам пса, саморез и все рассказала по назначениям. Захар тоже был со мной, прирожденный собачник он за тот час пока мы были в клинике подружился со всеми собаками в стационаре, всех кого можно потискал, кого тискать нельзя – издалека посмотрел, а с нашим местным донором (тоже алабаем, только поистине огромным) повалялся на полу и дал себя вылизать.
